Неточные совпадения
Кучер
остановил четверню и оглянулся направо, на ржаное поле, на котором у
телеги сидели мужики. Конторщик хотел было соскочить, но потом раздумал и повелительно крикнул на мужика, маня его к себе. Ветерок, который был на езде, затих, когда остановились; слепни облепили сердито отбивавшихся от них потных лошадей. Металлический, доносившийся от
телеги, звон отбоя по косе затих. Один из мужиков поднялся и пошел к коляске.
И вслед за тем ударил он по коню, и потянулся за ним табор из ста
телег, и с ними много было козацких конников и пехоты, и, оборотясь, грозил взором всем остававшимся, и гневен был взор его. Никто не посмел
остановить их. В виду всего воинства уходил полк, и долго еще оборачивался Тарас и все грозил.
У четвертых ворот, мимо которых проходил Нехлюдов, его
остановили со скрипом выезжающие из ворот
телеги, высоко наложенные ушлепанным навозом с наложенной на него рогожкой для сидения.
Было одно мгновение в пути, что ему вдруг захотелось
остановить Андрея, выскочить из
телеги, достать свой заряженный пистолет и покончить все, не дождавшись и рассвета.
Но Макар соскочил с
телеги, догнал бегом Терешку и
остановил.
Мужик
остановил, и Степана Трофимовича общими усилиями втащили и усадили в
телегу, рядом с бабой, на мешок. Вихрь мыслей не покидал его. Порой он сам ощущал про себя, что как-то ужасно рассеян и думает совсем не о том, о чем надо, и дивился тому. Это сознание в болезненной слабости ума мгновениями становилось ему очень тяжело и даже обидно.
Тотчас же
остановили одну проезжавшую мимо
телегу; сбежались мужики и посадили в нее присмиревшего Фому Фомича.
— Я теперь так поступать буду, — продолжает ораторствовать помпадур, — что бы там ни случилось — закон! Пешком человек идет — покажи закон! в
телеге едет — закон! Я вас дойму, милостивый государь, этим законом! Вон он! вон он! — восклицает он, завидев из окна мужика, едущего на базар, — с огурцами на базар едет! где закон?
остановить его!
Где-то
остановили лошадь и
телегу, и опять брехали собаки: и, продолжая сновидение, втроем зашагали в сребротканую лесную глубину его, настолько утомленные, что ноги отдельно просили покоя и сна, и колени пригибались к земле. Потом неистово закричал назябшийся, измученный одиночеством и страхом Федот, которого таки не взяли с собой.
И здоровенные эти двоеданы, а руки — как железные. Арефа думал, что и жив не доедет до рудника. Помолчит-помолчит и опять давай молиться вслух, а двоеданы давай колотить его.
Остановят лошадь, снимут его с
телеги и бьют, пока Арефа кричит и выкликает на все голоса. Совсем озверел заводский народ… Положат потом Арефу замертво на
телегу и сами же начнут жаловаться...
Ночь застала путников на полдороге, где кончался лес и начинались отобранные от монастыря угодья. Арефа вздохнул свободнее: все же не так жутко в чистом поле, где больше орда баловалась. Теперь орда отогнана с линии далеко, и уже года два, как о ней не было ни слуху ни духу. Обрадовался Арефа, да только рано: не успела
телега отъехать и пяти верст, как у речки выскочили четверо и
остановили ее.
Нагнала Настя мальчика,
остановила лошадь — и посадила ребенка в
телегу. Дитя ей показалось будто знакомым. Мать, услышав, что ребенок перестал плакать, оглянулась. Настя узнала в ней Степанову жену.
Поликей вскочил на колени,
остановил лошадь и начал оглядывать
телегу, сено, покупки, щупать пазуху, шаровары: денег нигде не было.
Послышались скорые, удаляющиеся шаги, треск хвороста — и всё смолкло… Землемер, не ожидавший такого реприманда, первым делом
остановил лошадь, потом уселся поудобней на
телеге и стал думать.
Староста и Тит Трофимов, ехавшие впереди в
телеге,
остановили дормез и доложили Михаилу Степановичу, что этот большой камень и эта большая яма означают границу его владений.
Когда я на почтовой тройке подъехал к перевозу, уже вечерело. Свежий, резкий ветер рябил поверхность широкой реки и плескал в обрывистый берег крутым прибоем. Заслышав еще издали почтовый колокольчик, перевозчики
остановили «плашкот» и дождались нас. Затормозили колеса, спустили
телегу, отвязали «чалки». Волны ударили в дощатые бока плашкота, рулевой круто повернул колесо, и берег стал тихо удаляться от нас, точно отбрасываемый ударявшею в него зыбью.
Он смекнул, что мужик не может ни согнать лошадь с
телегой, ни своротить ее и что машины сразу
остановить нельзя.
Он не стал
останавливать, а самым скорым ходом пустил машину и во весь дух налетел на
телегу.